««Рождественская» философия Диккенса. Рождественский рассказ Особенности жанра

Рождественский рассказ (святочный рассказ) - литературный жанр, относящийся к категории календарной литературы и характеризующийся определенной спецификой в сравнении с традиционным жанром рассказа.

Привычным рождественским подарком были для читателей XIX века святочные рассказы, публиковавшиеся на страницах журналов и газет, как-то: "Нива", "Петербургская жизнь", "Родина", "Огонек", "Звезда". Очень разные: добрые и трогательные, фантастические и иронические, печальные и даже скорбные, назидательные и сентиментальные, они всегда пытались умягчить людские сердца. При всём разнообразии праздничных рассказов сохранялось главное - особое, рождественское мировосприятие. Истории вмещали в себя мечты о доброй и радостной жизни, о щедрых и бескорыстных душах, о милосердном отношении друг к другу, о победе добра над злом.

В святочном рассказе Лескова "Жемчужное ожерелье" герой-рассказчик рассуждает об особенностях этого жанра: "От святочного рассказа непременно требуется, чтобы он был приурочен к событиям святочного вечера - от Рождества до Крещенья, чтобы он был сколько-нибудь фантастичен, имел какую-нибудь мораль, хоть вроде опровержения вредного предрассудка, и наконец - чтобы он оканчивался непременно весело". Исследователи добавляют, что последнее не всегда обязательно: есть рассказы с грустными и трагическими или драматическими концовками. А в журнале "Православная беседа" в разделе "Зернышко" дается такое определение: "Это рассказ о каком-нибудь мальчике или девочке, жизнь которых трудна и безрадостна, а на Рождество к ним неожиданно приходит счастье" . Исследователи отмечают, что термины "святочный рассказ" и "рождественский рассказ", по большей части, используются как синонимы: в текстах с подзаголовком "святочный рассказ" могли преобладать мотивы, связанные с праздником Рождества, а подзаголовок "рождественский рассказ" не предполагал отсутствие в тексте мотивов народных святок. Словосочетание святочный рассказ было введено в обиход Н. Полевым.

Предтечей литературного святочного рассказа явились устные истории или былички, рассказываемые обычно в деревнях в святочные вечера - двенадцать дней после Рождества Христова до сочельника на праздник Богоявления. Святки считались одним из самых больших и шумных праздников крестьянского быта, сочетавших в себе буйное веселье и страх человека перед силами тьмы. По народным представлениям, злые духи приобретали в это время особую власть и свободно расхаживали по земле, вплоть до Крещения. Святочные рассказы обычно повествовали о происшествиях с гадальщицами (встрече с суженым) или о встречах с нечистой силой.

Впервые, как указывает М. Кучерская, святочные рассказы появились на страницах журнала XVIII в. "И то и сио". Его издатель, М.Д. Чулков, помещал здесь самые разнообразные материалы по этнографии: песни, пословицы, поговорки. При этом старался связать их с народными и церковными календарными праздниками: к Пасхе печаталась бытовая зарисовка, описывающая пасхальное гуляние; к святкам - тексты подблюдных песен, дотошный рассказ о способах гадания и святочные былички. Святочные истории в журнале не были механическим повторением устных быличек: Чулков пересказывал их с немалой долей иронии, вставляя собственные замечания и пояснения. А оформляться жанр стал в рамках романтической прозы 20-30 гг. XIX в. с её интересом к национальной старине и таинственному. Появляются литературные обработки святочных быличек. "Светлана" В.А. Жуковского использует сюжет о гадающей на святках героине.

Редкий святочный рассказ обходился без элемента чудесного, но фантастическое начало было представлено не только привидениями, призраками и злыми духами, но и ангелами, Девой Марией, Иисусом Христом. Темные и светлые силы с удивительной непринужденностью помещались составителями рождественских альманахов под одну обложку. И такая двойственность - отражение жизненной реальности: жутковатая, игровая атмосфера святок достаточно благополучно уживалась с благочестивым церковным празднованием Рождества и Крещения.

Отталкиваясь от быта, литературный святочный рассказ унаследовал эту двойственность. Поэтому вместе со "страшными" святочными рассказами, прямо отсылающими читателей к фольклорному источнику, существовала и другая группа рассказов, внутренне теснее связанная с Рождеством Христовым, а не с периодом святок. Жанр рождественского рассказа, как отмечает Е.С. Безбородкина, в русской литературе возникнул значительно позже святочного - к сороковым годам XIX века. М. Кучерской было замечено, что первые рассказы этого типа появились в Европе: католический и протестантский Запад всегда острее ощущал потребность максимально приблизить к себе священные события и персонажи, поэтому и празднование Рождества быстро приобрело здесь не только религиозное, но и бытовое, домашнее значение.

Культ Дома, культ Очага, так уютно пылающего в гостиной и противостоящего уличному ненастью, - все это было хорошо известно русскому читателю по произведениям Ч. Диккенса, по праву признанного родоначальником "рождественского" жанра. "Идеал уюта - идеал чисто английский; это идеал английского Рождества, но больше всего - идеал Диккенса", - писал Честертон . "Рождественские повести" ("Рождественская песнь в прозе", "Колокола", "Сверчок на печи") писателя были переведены в России почти сразу после своего появления - в 40-х годах. Исследователи утверждают, что возникновение русской рождественской прозы стимулировали и другие популярные произведения. Важную роль сыграли "Повелитель блох" и "Щелкунчик" Гофмана, а также некоторые сказки Андерсена, особенно "Елка" и "Маленькая продавщица спичек".

Традиция Диккенса в России была быстро воспринята и частично переосмыслена. Если у английского писателя непременным финалом была победа света над мраком, добра над злом, то в отечественной литературе не редки трагические финалы. Специфика диккенсовской традиции требовала счастливого, пусть даже и не закономерного и неправдоподобного финала, напоминающего о евангельском чуде и создающего рождественскую чудесную атмосферу. В противовес нередко создавались более реалистичные произведения, которые сочетали евангельские мотивы и основную жанровую специфику святочного рассказа с усиленной социальной составляющей .

Одним из главных мотивов в рождественском (святочном) рассказе является мотив, имеющий христианскую основу - это мотив "божественного дитя" - младенца, посланного на землю Богом для спасения человечества. Спасение можно трактовать не только в буквальном смысле слова, как идею Мессии, но и с точки зрения простых человеческих чувств и отношений. У Диккенса в "Сверчке за очагом" (1845) роль "божественного ребенка" исполняет сын Крошки и Джона Пирибингла - "Блаженный юный Пирибингл". Автор вслед за молодой мамой восхищается младенцем, его здоровым видом, спокойным характером и примерным поведением. Но главная отличительная черта этого образа и связанного с ним мотива заключается в следующем. Именно этот ребенок, ну и еще сверчок, воплощают собой идею счастливого домашнего очага. Без ребеночка юной Крошке раньше было скучно, одиноко, а подчас страшно. И хотя роль юного Пирибингла - это "роль без слов", но именно этот ребенок становится главным объединяющим центром семьи, основой ее веселья, счастья и любви.

Мотив "божественного дитя" явно прослеживается в рассказе Н.П. Вагнера "Христова детка" (1888). Подкидыш, найденный и спасенный, этот младенец в канун Рождества символизирует идею любви и милосердия. Но, если у Диккенса образ ребенка рисуется реалистично, обыденно, то в русском святочном рассказе в трактовке подобного образа четко просматривается христианская направленность. Здесь и ясли, в которые кладут младенца, так похожие на ясли, где лежал Иисус и сама история подкидыша - "Бог дал маленькую Христову детку" .

Рождественский рассказ содержит в себе моменты, роднящие его со святочной традицией. Это роль сверхъестественного, чуда, которое происходит на Рождество - второй мотив рождественских (святочных) рассказов. Следует отметить здесь и роль беседы, которая часто служит обрамлением основного сюжета, а также тенденцию к внезапным повествовательным ходам, которые придают произведению занимательность.

Во многих сюжетах особенно значительным оказывается элемент утверждения христианской добродетели, события трактуются в возвышенном тоне, потому что рождественские праздники становились, по выражению Достоевского, "днями семейного сбора", днями милосердия, примирения и всеобщей любви. Как когда-то свершилось чудо в Вифлееме, так оно должно свершаться в этот день. События происходят в великую ночь Спасения. Поэтому не утешенных не оставалось. Задача авторов рассказов состояла в том, чтобы поселить в домах читателей праздничную атмосферу, оторвав от житейских забот, напомнить о труждающихся и обремененных, о необходимости милости и любви. Поэтому и рассказы, приуроченные к празднику, стали выстраиваться по определенному закону. Очень часто они имеют счастливые концовки: встречаются после долгой разлуки любящие, чудесно спасаются от неминуемой гибели, выздоравливает смертельно больной человек (чаще всего - ребенок), примиряются враги, чудесно преображаются безнравственные люди, забываются обиды. Большинство рассказов начинаются с описания несчастий героев. Но сияние великого чуда праздника разлетается тысячами искр - чудо входит в частную жизнь людей. Не обязательно оно сверхъестественного порядка, гораздо чаще это чудо бытовое, которое воспринимается как удачное стечение обстоятельств, как счастливая случайность. В успешном стечении обстоятельств автору и героям видится Небесное заступничество. Логика сюжета рассказа подчинена преодолению неполноты, дисгармонии жизни. В сознании людей запечатлелось, что день, когда родился Спаситель человечества, должен сопровождаться из года в год совершением новых чудес, потому что Рождение Христа - главное чудо мира. В рождественских (святочных) рассказах среди персонажей должны присутствовать дети. Действительно, кто, как не ребенок, способен так остро радоваться подаркам, быть счастливым от одного вида блистающего елочного наряда, так доверчиво ожидать чуда? Недаром Рождественскую ночь именовали ночью младенцев, а Рождество - праздником детей. В развязке святочной истории красота, добро, человечность, вера в возможность осуществления мечты должны торжествовать хоть на мгновение. Святочный рассказ всегда содержит некий нравственный урок, притчу, пробуждает надежду и любовь в сердцах читателей. И если наш скептический разум посмеивается, то сердце всегда готово оттаять и откликнуться на духовную правду, заложенную в сюжете и характерах персонажей святочного (рождественского) рассказа.

Третий мотив рождественского (святочного) рассказа - это мотив "нравственного перерождения". По мнению Диккенса, дети как нельзя лучше способствуют нравственному возрождению, перевоспитанию других персонажей. Вспомним, какое потрясение переживает Скрудж, когда видит мальчика и девочку рядом с Духом Нынешних Святок ("Рождественская песнь в прозе"). "Тощие, мертвенно-бледные, в лохмотьях, они глядели исподлобья, как волчата… Имя мальчика - Невежество. Имя девочки - Нищета". Так, используя аллегорию в обрисовке детских образов, автор пытается воздействовать не только на Скруджа, но и на всех разумных людей. "Ради меня, во имя мое, помоги этому маленькому страдальцу!" - этот крик отчаяния звучит со страниц произведений Диккенса, он звучит в каждом образе ребенка, им созданном .

Почти одновременно с рассказами о "рождественском чуде" в русской литературе появляется "антагонистическая" разновидность рождественского рассказа. Эти тексты о тяжелой жизни, о горе, разлуке на Рождество. Примером антирождественских рассказов может служить очерк "Святочный рассказ. Из путевых заметок чиновника" М.Е. Салтыкова-Щедрина.

В середине XIX в. появляется множество так называемых "ёлочных текстов". Сюжетно их можно классифицировать так:

1) Цикл рассказов, центром которых оказывается сама ёлка - героиня праздничного торжества. Здесь исследователи указывают на влияние сказки Г.Х. Андерсена "Ёлка", сюжетным центром в которой является идея семьи, милосердия, всепрощения. Эти рассказы очень разнообразны по тематике. В них и безудержное детское веселье, и глубокое разочарование, и другие тяжелые переживания. На русской почве, к примеру, рассказ - фельетон Достоевского "Ёлка и свадьба" (1848 г).

2) Группа рассказов, восходящих к европейской традиции. В них явно влияние сюжета сказки Андерсена "Девочка с серными спичками" и стихотворения Ф. Рюккерта "Ёлка сироты". Это рассказы: М.Е. Салтыкова-Щедрина "Ёлка" (входит в "Губернские очерки), Ф.М. Достоевского "Мальчик у Христа на ёлке", К.М. Станюковича "Рождественская ночь", "Ёлка" .

В последней трети XIX в. стремительно увеличивается число святочных рассказов. Публикуемый в периодике, он начинает осознаваться как специфический литературный жанр - как разновидность рассказа со своими жанровыми характеристиками - мотивами, композицией, героями. Ровно через сто лет после первых опытов М.Д. Чулкова настало время, когда можно было сказать о святочном рассказе, что его становление закончилось. В 1873 году рассказом "Запечатленный ангел" начинает свое "святочное" творчество Н.С. Лесков. Он становится мастером и теоретиком святочного рассказа.

Но как ни высока изначально была задача святочного рассказа, очень скоро жанр стал излюбленной мишенью для пародистов. Кучерская отмечает, что со страниц рождественских номеров юмористических газет и журналов конца XIX - начала XX столетия звучали убийственные издевки над грубостью приемов, которыми авторы пытаются выбить у читателя слезы, над ограниченностью сюжетов и тем, над художественной второсортностью многих святочных рассказов. И в самом деле, написание рассказов к празднику быстро превратилось в производство. За перо стали браться непрофессионалы. Без стеснения заимствовались названия, сюжеты, система образов. Жанр угасал.

В 1917 году по понятным причинам святочный рассказ в своем каноническом виде исчез со страниц периодической российской печати (иной была ситуация русской эмигрантской периодике, сохранившей жанр). Однако он не был уничтожен бесследно, а очутился в хорошо знакомой ему среде - в быту. Фольклорные былички и бывальщины о гаданиях, о суженом по сей день передаются из уст уста, их можно услышать от многих деревенских жителей. Кроме того, происходило постепенное перетекание святочного рассказа в другие жанры, прежде всего в кинематографические - что понятно, ведь кинематограф тоже ориентируется на массовое восприятие. Здесь вспоминаются десятки новогодних детских мультфильмов, сказок, фильм Э. Рязанова "Ирония судьбы, или С легким паром" . После девяностых годов XX века святочные и рождественские рассказы стали возвращаться на страницы газет и журналов. Они публикуют рассказы классиков XIX века и совсем "свежие" рассказы. Святочная литература активно возвращается.

Таким образом, жанр святочного рассказа в России возник раньше рождественского. Предтечей первого явились устные истории или былички, рассказываемые в святочные вечера. Рождественский же рассказ теснее связан с Рождеством, первые рассказы этого типа появились в Европе. Родоначальником этого жанра признан английский писатель Ч. Диккенс. Непременным финалом в его рассказах была победа света над мраком, добра над злом, нравственное перерождение героев. Святочный рассказ можно распознать по следующим признакам:

хронологическая приуроченность;

наличие элемента чудесного;

наличие рассказчика;

наличие среди героев ребенка;

наличие нравственного урока, морали.

скачать

Реферат на тему:

Рождественский рассказ

План:

1 Истоки и основные черты
2 В западной литературе
3 В русской литературе
4 Страшные рассказы

Введение

Первое издание «Рождественской песни» Диккенса

Рожде́ственский или святочный расска́з - литературный жанр, относящийся к категории календарной литературы и характеризующийся определенной спецификой в сравнении с традиционным жанром рассказа.

1. Истоки и основные черты

Традиция рождественского рассказа, как и всей календарной литературы в целом, берет свое начало в средневековых мистериях, тематика и стилистика которых была строго обусловлена сферой их бытования - карнавальным религиозным представлением. Из мистерии в рождественский рассказ перешла подразумеваемая трехуровневой организация пространства (ад - земля - рай) и общая атмосфера чудесного изменения мира или героя, проходящего в фабуле рассказа все три ступени мироздания. Традиционный рождественский рассказ имеет светлый и радостный финал, в котором добро неизменно торжествует. Герои произведения оказываются в состоянии духовного или материального кризиса, для разрешения которого требуется чудо. Чудо реализуется здесь не только как вмешательство высших сил, но и счастливая случайность, удачное совпадение, которые тоже в парадигме значений календарной прозы видятся как знак свыше. Часто в структуру календарного рассказа входит элемент фантастики, но в более поздней традиции, ориентированной на реалистическую литературу, важное место занимает социальная тематика.

2. В западной литературе

Иллюстрация к «Девочке со спичками» (1889)

Во второй половине XIX века жанр пользовался огромной популярностью. Издавались новогодние альманахи, подобранные из произведений соответствующей тематики, что вскоре способствовало отнесению жанра рождественского рассказа в область беллетристики. Угасание интереса к жанру происходило постепенно, началом спада можно считать 1910-е гг.

Основателем жанра рождественского рассказа принято считать Чарльза Диккенса, который в 1840-х гг. задал основные постулаты «рождественской философии»: ценность человеческой души, тема памяти и забвения, любви к «человеку во грехе», детства («Рождественская песнь в прозе» (1843), «The Chimes» (1844), «The Cricket On The Hearth (1845), «The Battle Of Life» (1846), «The Haunted Man» (1848)). Традиция Чарльза Диккенса была воспринята как европейской, так и русской литературой и получила дальнейшее развитие. Ярким образцом жанра в европейской литературе принято также считать «Девочку со спичками» Г.-Х. Андерсена.

3. В русской литературе

Традиция Диккенса в России была быстро воспринята и частично переосмыслена, благо почва уже была подготовлена такими гоголевскими произведениями, как «Ночь перед Рождеством». Если у английского писателя непременным финалом была победа света над мраком, добра над злом, нравственное перерождение героев, то в отечественной литературе нередки трагические финалы. Специфика диккенсовской традиции требовала счастливого, пусть даже и не закономерного и неправдоподобного финала, утверждающего торжество добра и справедливости, напоминающего о евангельском чуде и создающего рождественскую чудесную атмосферу.

В противовес нередко создавались более реалистичные произведения, которые сочетали евангельские мотивы и основную жанровую специфику святочного рассказа с усиленной социальной составляющей. Среди наиболее значительных произведений русских писателей, написанных в жанре рождественского рассказа, - «Мальчик у Христа на ёлке» Ф. М. Достоевского, цикл святочных рассказов Лескова, рождественские рассказы А. П. Чехова (как, например, «Мальчики»).

Продолжателем традиций святочного рассказа в современной русской литературе является Д. Е. Галковский, написавший серию святочных рассказов. Некоторые из них получили награды.

4. Страшные рассказы

Особую группу святочных рассказов в дореволюционной литературе составляли «страшные» или «крещенские рассказы», представляющие разновидность готической литературы ужасов. Истоки этого вида рассказа можно видеть в таких балладах Жуковского, как «Светлана». В своих ранних рассказах Чехов юмористически обыгрывал условности этого жанра («Страшная ночь», «Ночь на кладбище»). К более серьёзным образцам жанра относятся «Чёртик» и «Жертва» А. М. Ремизова.

Литература

Минералова И.Г. Детская литература: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. М., 2002.
Николаева С.Ю. Пасхальный текст в русской литературе. Монография. М.; Ярославль: Издательство «Литера», 2004.

скачать
Данный реферат составлен на основе статьи из русской Википедии . Синхронизация выполнена 12.07.11 22:52:32
Похожие рефераты:

Истоки и основные черты

В западной литературе

Иллюстрация к «Девочке со спичками» (1889)

В русской литературе

Традиция Диккенса в России была быстро воспринята и частично переосмыслена, благо почва уже была подготовлена такими гоголевскими произведениями, как «Ночь перед Рождеством ». Если у английского писателя непременным финалом была победа света над мраком, добра над злом, нравственное перерождение героев, то в отечественной литературе нередки трагические финалы. Специфика диккенсовской традиции требовала счастливого, пусть даже и не закономерного и неправдоподобного финала, утверждающего торжество добра и справедливости, напоминающего о евангельском чуде и создающего рождественскую чудесную атмосферу.

В противовес нередко создавались более реалистичные произведения, которые сочетали евангельские мотивы и основную жанровую специфику святочного рассказа с усиленной социальной составляющей. Среди наиболее значительных произведений русских писателей, написанных в жанре рождественского рассказа, - «Мальчик у Христа на ёлке » Ф. М. Достоевского , цикл святочных рассказов Лескова , рождественские рассказы А. П. Чехова (как, например, «Мальчики»).

Продолжателем традиций святочного рассказа в современной русской литературе является Д. Е. Галковский , написавший серию святочных рассказов. Некоторые из них получили награды.

Страшные рассказы

Особую группу святочных рассказов в дореволюционной литературе составляли «страшные» или «крещенские рассказы», представляющие разновидность готической литературы ужасов . Истоки этого вида рассказа можно видеть в таких балладах Жуковского , как «Светлана ». В своих ранних рассказах Чехов юмористически обыгрывал условности этого жанра («Страшная ночь», «Ночь на кладбище»). К более серьёзным образцам жанра относятся «Чёртик » и «Жертва » А. М. Ремизова.

Литература

Минералова И.Г. Детская литература: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. М., 2002.
Николаева С.Ю. Пасхальный текст в русской литературе. Монография. М.; Ярославль: Издательство «Литера», 2004.

Wikimedia Foundation . 2010 .

Гран-при Малайзии 2007 года
Браунинг M1917

Смотреть что такое "Рождественский рассказ" в других словарях:

Рождественский Сочельник в православной церкви - 6 января (24 декабря по старому стилю) день Навечерия Рождества Христова или Рождественский сочельник, последний день 40 дневного Рождественского поста в канун праздника Рождества Христова. Само название сочельник происходит, как полагают, от… … Энциклопедия ньюсмейкеров

Рождественский, Иван Александрович - писатель; больше всего известен наделавшей много шума брошюрой: "Литературное падение гг. Жуковского и Антоновича" (СПб. 1868 г.), представляющей собой ответ на нападки M. A. Антоновича и Ю. Г. Жуковского против Некрасова; кроме того,… … Большая биографическая энциклопедия

Святочный рассказ - Рождественский рассказ (святочный рассказ) литературный жанр, относящийся к категории календарной литературы и характеризующийся определенной спецификой в сравнении с традиционным жанром рассказа. Традиция рождественского рассказа, как и всей… … Википедия

Голубой карбункул (рассказ) - У этого термина существуют и другие значения, см. Голубой карбункул. Голубой карбункул The Adventure of the Blue Carbuncle … Википедия

Похищенный Санта Клаус - A Kidnapped Santa Claus Жанр: Рассказ

Мальчик у Христа на ёлке - Мальчик у Христа на ёлке … Википедия

Милн, Алан Александр - Алан Милн Alan Alexander Milne Дата рождения: 18 января 1882(1882 01 18) Место рождения: Килбёрн, Лондо … Википедия

Милн, Алан

Милн, Алан Александер - Алан Милн Дата рождения: 18 января 1882 Место рождения: Лондон, Великобритания Дата смерти: 31 января 1956 Род деятельности: английский писатель Алан Александр Милн … Википедия

Милн, Александер - Алан Милн Дата рождения: 18 января 1882 Место рождения: Лондон, Великобритания Дата смерти: 31 января 1956 Род деятельности: английский писатель Алан Александр Милн … Википедия

Если бы на дворе был XIX век, страницы периодики сейчас были бы заполнены трогательными, иногда мистическими, иногда наивными рассказами о чудесных историях, приключившихся на Святках - между Рождеством и Крещением. Что это за жанр и так ли безвозвратно он ушел в прошлое?

История рождественских и святочных рассказов 25 декабря, в астрономический день зимнего солнцеворота, первый день победы солнца над тьмой, испокон века открывался на Руси самый большой и любимейший праздник года - Святки. Начинался он в ночь с 24 на 25 декабря и продолжался две недели, до самого Крещения (6 января). И потому ли, что отвечал он каким-то особенным свойствам и потребностям русской души, или потому, что сохранял в себе отголоски самых древних обрядов славянских пращуров, но только оказался он не менее стойким, чем разгульная русская Масленица, и продержался в народе до шестидесятых годов ХХ века.

В центре внимания в эти дни - Вифлеемский вертеп, путешествие волхвов, поклонение пастухов, звезда над пещерой. . . Вся вселенная замерла, увидев рождение чудесного младенца. И это событие, произошедшее больше двух тысяч лет назад, не просто вспоминается, как факт прошлого. Оно проживается нами сегодня - и сегодняшний свет Рождества в нашей жизни отражается в святочных рассказах.

Традиция рождественского рассказа берет свое начало в средневековых мистериях. Это были драмы на библейские темы. Из мистерии в рождественский рассказ перешла подразумеваемая трехуровневой организация пространства (ад - земля - рай) и общая атмосфера чудесного изменения мира или героя, проходящего в сюжете рассказа через все три ступени мироздания.

Живший обычной земной жизнью герой волею обстоятельств оказывался в сложной жизненной ситуации, сравнимой с адом. А потом случалось чудо, носившее или чисто мистический характер, или вполне земной, когда герой, перестраивая свою духовную жизнь, сам вырывался из ада. И пришедшее на смену отчаянию состояние счастья было сравнимо с Раем. Рождественский рассказ имел, как правило, счастливый конец.

Первая из диккенсовских рождественских повестей, «Рождественская песнь в прозе» («A Christmas Carol»), была написана в 1843 году. Рождественский или святочный рассказ – литературный жанр, характеризующийся определенной спецификой в сравнении с традиционным жанром рассказа. Во второй половине XIX века жанр пользовался огромной популярностью. Издавались новогодние альманахи, подобранные из произведений соответствующей тематики, что вскоре способствовало отнесению жанра рождественского рассказа в область беллетристики. Основателем жанра рождественского рассказа принято считать Чарльза Диккенса, который задал основные постулаты «рождественской философии»: ценность человеческой души, тема памяти и забвения, любовь к «человеку во грехе» , детство. Именно об этом и «Рождественская песня» . Затем последуют другие произведения: «The Chimes» («Колокола» 1844), «The Cricket On The Hearth («Сверчок за очагом» 1845), «The Battle Of Life» («Битва жизни» 1846), «The Haunted Man» («Одержимый» 1848).

В середине XIX века он сочинил несколько рождественских повестей и стал публиковать их в декабрьских номерах своих журналов «Домашнее чтение» и «Круглый год» . Диккенс объединил повести заглавием «Рождественские книги» .

Черты рождественского рассказа Действие происходит в рождественские дни Сюжет развивается от безысходной ситуации к счастливому финалу Назидательный (поучительный) характер Ярко выраженная мораль Рождественское чудо

Традиция Чарльза Диккенса была воспринята как европейской, так и русской литературой. Ярким образцом жанра в европейской литературе принято также считать «Девочку со спичками» Г. -Х. Андерсена. Чудесное спасение, перерождение злого в доброе, примирение врагов, забвение обид - популярные мотивы рождественских и святочных рассказов.

Рождественские рассказы часто начинаются с описания беды и трудностей человеческого бытия. Бабушке, едва сводящей концы с концами, нечем порадовать внучат к празднику (Ч. Диккенс, «Рождественская елка»), мать не в состоянии купить ребенку подарок (П. Хлебников, «Рождественский подарок»), нет денег на елку и у обитателей петербургской трущобы (К. Станюкович, «Елка»), даровитый молодой человек незаслуженно притесняем своим скупым дядюшкой (П. Полевой, «Славельщики»), подневольный крестьянин по прихоти барина должен убить своего любимца медведя (Н. С. Лесков, «Зверь»), потеряв билет на поезд, старуха не может попасть к умирающему сыну (А. Круглов, «В канун сочельника»). Однако всегда находится выход, преодолеваются все преграды, рассеиваются наваждения.

Чудо совсем не обязательно связано с событиями сверхъестественного порядка - посещением ангелов или Христа (хотя встречается и такое), гораздо чаще это чудо бытовое, которое может восприниматься просто как удачное стечение обстоятельств, как счастливая случайность. Однако для рассказов, опирающихся на евангельскую систему ценностей, и случайности не случайны: в любом успешном стечении обстоятельств и автору и героям видится милостивое небесное водительство. Чудо Рождества

Вот она, цель святочного рассказа - усилить в домах читателей праздничную атмосферу, оторвав от житейских забот, хотя бы в день Рождества напомнить о всех «труждающихся и обременных» , о необходимости милости и любви.

"Дары волхвов" - самый трогательный рассказ не слишком склонного к сантиментам О. Генри. Супруги Диллингхем бедны. Главные их сокровища - роскошные волосы жены и прекрасные фамильные часы мужа - требуют соответствующих аксессуаров: набора черепаховых гребней и золотой цепочки. Вот это были бы настоящие рождественские подарки. Супруги горячо любят друга, но денег катастрофически не хватает, и все-таки они найдут выход, способ одарить друга. И это будут настоящие дары волхвов. . .

Русские писатели тоже не обошли вниманием рождественскую тему. Есть замечательные рассказы у Куприна. Его "Чудесный доктор" - просто классика жанра. Стоящую буквально на грани смерти семью спасает чудо. "Ангел" снисходит в жалкую лачугу в лице знаменитого русского доктора Пирогова.

У Чехова много святочных шутливых рассказов, есть рассказы, связанные непосредственно с рождественскими праздниками, те же "Мальчики" с незабываемым Володей и господином Чечевицыным. И все-таки Чехов бы не был Чеховым, если бы не написал "Ваньку". "Ванька" - вершина жанра, как бы пафосно это не звучало. Здесь все просто, прозаично и гениально.

« Наконец девочка нашла уголок за выступом дома. Тут она села и съёжилась, поджав под себя ножки»

«Ух, какое большое стекло, а за стеклом комната, а в комнате дерево до потолка; это ёлка, а на ёлке сколько огней, сколько золотых бумажек и яблоков, а кругом тут же куколки, маленькие лошадки; а по комнате бегают дети, нарядные, чистенькие, смеются и играют, и едят, и пьют что-то»

Интересно, что гармония порой обретается даже ценой смерти, Достоевский причем автор обычно не покидает героя на ее пороге, вступая в небесные обители вместе с ним, - описание его «посмертного» блаженства как бы уравновешивает тяготы земного существования. Для маленького героя Ф. Достоевского сама смерть становится дверью в страну его заветных желаний, где он обретает все, чего так не хватало ему в действительности, - свет, тепло, роскошную елку, любящий взгляд матери. Именно «Мальчик у Христа на ёлке» стал, пожалуй, самым известным русским святочным рассказом.

Эти непраздничные рассказы, как рождественские колокольчики, будят наши сонные души, заставляя оглянуться вокруг. И так или иначе они тоже в традициях, заложенных Диккенсом, отцом-основателем прекрасного жанра.

Лесков «Неразменный рубль» Есть поверье, будто волшебными средствами можно получить неразменный рубль, то есть такой рубль, который, сколько раз его не выдавай, он все-таки опять является целым в кармане.

Мой жилет ровно ничего не стоит, потому что он не светит и не греет, и потому я отдаю вам даром, но вы мне заплатите по рублю за каждую нашитую на нем стекловидную пуговицу, потому что эти пуговицы хотя тоже не светят и не греют, но они могут немножко блестеть на минутку, и это всем очень нравится.

«Неразменный рубль -- по- моему, это талант, который Провидение дает человеку при его рождении. Талант развивается и крепнет, когда человек сумеет сохранить в себе бодрость и силу на распутии четырех дорог, из которых с одной всегда должно быть видно кладбище. Неразменный рубль -- это есть сила, которая может служить истине и добродетели, на пользу людям, в чем для человека с добрым сердцем и ясным умом заключается самое высшее удовольствие. Все, что он сделает для истинного счастья своих ближних, никогда не убавит его духовного богатства, а напротив -- чем он более черпает из своей души, тем она становится богаче. »

Сегодня пора вспоминать теплые и трогательные истории. Особенно важно, что никогда эти рассказы не прятались в отдельные «детские» и «взрослые» рубрики журналов и альманахов. Это рассказы для семейного, домашнего чтения. Перед чудом нет детей и взрослых, молодых и старых. У Христа на празднике не будет конфликта отцов и детей.

Сочинение

Праздник Рождества – один из самых почитаемых в христианском мире. Он имеет свои давние и глубокие традиции в Англии. С одной стороны, это религиозный праздник, связанный с Рождением в Вифлееме Иисуса Христа. Поэтому очень много символов, образов и воплощенных в этих символах идей праздника, соотносящихся, прежде всего с евангельскими текстами и духовной сферой человеческой жизни. С другой стороны, дни празднования Рождества издавна были окружены мистическим, таинственным ореолом. В этом проявляется древняя языческая традиция. Считалось, что в эти дни могут произойти самые невероятные, фантастические события. Именно в это время нечистая сила проявляет особую активность, а потому и встреча с представителями этой силы никого не может удивить.

Есть еще одна сторона праздника Рождества – светская, связанная с традицией семейного празднования, идеей объединения родных и близких в эти холодные декабрьские дни, общечеловеческой идеей сострадания и любви. Под Рождество обычно вся семья собирается дома, у родного очага, прощаются прошлые ошибки и обиды. Именно в это время семья объединяется в едином стремлении к счастью и вере в чудо.

Подобная смысловая неоднозначность восприятия Рождества нашла отражение в произведениях Чарльза Диккенса. Так, нельзя с полным правом говорить о христианском звучании романов и даже Рождественских рассказов писателя. Религиозный смысл и евангельские образы Рождества в творчестве Диккенса уступают место обыденности, «поэтизации действительности». Часто в понимании Рождества писатель следует старым английским традициям. И, как пишет в своей книге Г. К.Честертон, «идеал семейного уюта принадлежит англичанам, он принадлежит Рождеству, более того, он принадлежит Диккенсу».

О детских образах в творчестве Ч. Диккенса уже достаточно сказано в отечественном и зарубежном литературоведении. Созданные писателем образы, такие, как Оливер Твист, Николас Никльби, Нелли Трент, Поль и Флоренс Домби, Эмми Доррит и многие другие, навсегда вошли в мировую историю Детства. Эти персонажи поражают своей реалистичностью, узнаваемостью, и в то же время трогательностью, искренностью и лиризмом, а подчас и точно подмеченными комическими деталями. Во многом это связано с особым отношением Диккенса к собственному детству, его воспоминаниям о той поре жизни. Не случайно А. Цвейг в статье «Диккенс» характеризует своего героя следующим образом: «…сам Диккенс – писатель, обессмертивший радости и печали своего детства, как никто другой».

Обращаясь к рождественским рассказам Диккенса разных лет, можно отчетливо выделить две темы. Первая – это, естественно, тема Рождества, вторая – тема Детства. Развивающиеся самостоятельно, исходя из внутренней убежденности и мировосприятия самого автора, эти темы пересекаются и отчасти подпитывают друг друга. Обе темы проходят через все творчество Ч. Диккенса и находят свое воплощение в образах чудаков и детей. Как верно заметила М. П. Тугушева, «детство для Диккенса всегда было не только возрастом, но и очень важным элементом полноценной человечности. Так он считал, что в хорошем и незаурядном человеке всегда сохраняется нечто от «детства», и воплощал это «детское» качество в своих лучших и любимейших героях…».

Образы детей, которые мы находим в Рождественских рассказах Диккенса, во многом продолжают уже укоренившуюся в творчестве писателя реалистическую традицию в изображении детей, а с другой стороны, именно эти образы привносят новое звучание, оригинальные идеи и мотивы, к анализу которых мы хотели бы обратиться.

Первый мотив, имеющий христианскую основу – это мотив «божественного дитя» – младенца, посланного на землю Богом для спасения человечества. Спасение можно трактовать не только в буквальном смысле слова, как идею Мессии, но и с точки зрения простых человеческих чувств и отношений. У Диккенса в «Сверчке за очагом» (1845) роль «божественного ребенка» исполняет сын Крошки и Джона Пирибингла – «Блаженный юный Пирибингл». Автор вслед за молодой мамой восхищается младенцем, его здоровым видом, спокойным характером и примерным поведением. Но главная отличительная черта этого образа и связанного с ним мотива заключается в следующем. Именно этот ребенок, ну и еще сверчок, воплощают собой идею счастливого домашнего очага. Без ребеночка юной Крошке раньше было скучно, одиноко, а подчас страшно. И хотя роль юного Пирибингла – это «роль без слов», но именно этот ребенок становится главным объединяющим центром семьи, основой ее веселья, счастья и любви.

Всем детям, независимо от национальности и социальной принадлежности, свойственна вера в чудо. Чудо, волшебство так же естественно для маленького человека, как солнце, ветер, день и ночь. Поэтому второй мотив – это мотив «рождественского чуда». А когда же еще происходить чуду, если не на Рождество! Однако необходимо отметить «специфику» подобных чудес в рассматриваемом жанре. Она заключается в том, что «…рождественское чудо вовсе не является чем-то сверхъестественным – оно приходит в виде обычной жизненной удачи, просто человеческого счастья – неожиданного спасения, вовремя и обязательно в рождественский вечер пришедшей помощи, выздоровления, примирения, возвращения долго отсутствующего члена семьи и т. д. и т. п.».

Третий мотив – это мотив «нравственного перерождения». По мнению Диккенса, дети как нельзя лучше способствуют нравственному возрождению, перевоспитанию других персонажей. Вспомним, какое потрясение переживает Скрудж, когда видит мальчика и девочку рядом с Духом Нынешних Святок («Рождественская песнь в прозе»). «Тощие, мертвенно-бледные, в лохмотьях, они глядели исподлобья, как волчата… Имя мальчика – Невежество. Имя девочки – Нищета». Так, используя аллегорию в обрисовке детских образов, автор пытается воздействовать не только на Скруджа, но и на всех разумных людей. «Ради меня, во имя мое, помоги этому маленькому страдальцу!» – этот крик отчаяния звучит со страниц произведений Диккенса, он звучит в каждом образе ребенка, им созданном. Писатель был глубоко убежден в том, что «сердце, в котором действительно не найдется любви и сочувствия к этим маленьким созданиям, – такое сердце вообще недоступно облагораживающему воздействию беззащитной невинности, а значит, являет собою нечто противоестественное и опасное».

Классическим примером образа ребенка, который заключает в себе идею добродетели и нравственного благородства, ребенка, способного изменить окружающий его мир, является образ Малютки Тима («Рождественская песнь в прозе»).